Оффлайн
- Регистрация
- 21.07.20
- Сообщения
- 40.408
- Реакции
- 1
- Репутация
- 0
Налоговые нововведения правительства отберут большую часть прибыли и у татарстанских МНК
Антикризисная «продразверстка» правительства РФ ударит не только по крупным сырьевым предприятиям, но и по малым нефтяным компаниям, коих в Татарстане работает несколько десятков. При этом потери предполагаются существенные, исчисляемые сотнями миллионов и миллиардами рублей, — только «СМП-Нефтегаз» Фоата Комарова недосчитается 1 млрд рублей. В том, кто еще пострадает от налоговых новаций и какими последствиями те грозят, разбирался «БИЗНЕС Online».
Со слов Фоата Фагимовича, «СМП-Нефтегаз», работающий на глубоко выработанных месторождениях, недополучит около 1 млрд рублей, а «Трансойл», занятый в разработке тяжелой нефти — около 100 млн рублей прибыли
У КОМАРОВа отнимут 1,1 млрд рублей
За спорами об отмене льгот для «Татнефти» практически незамеченным остался другой факт. Налоговая антикризисная продразверстка правительства ударит не только по крупным предприятиям, на которые был в первую очередь обращен взгляд общественности, но и по малым нефтяным компаниям, коих в Татарстане несколько десятков.
Сразу же надо сказать, что традиционно закрытые от посторонних глаз МНК почти в полном составе проигнорировали запрос «БИЗНЕС Online». В лучшую сторону в этом плане всегда выделялся известный бизнесмен и меценат Фоат Комаров, который контролирует две малые нефтяные компании и ответил на наши вопросы. Со слов Фоата Фагимовича, «СМП-Нефтегаз», работающий на глубоко выработанных месторождениях, недополучит около 1 млрд рублей, а «Трансойл», занятый в разработке тяжелой нефти — около 100 млн рублей прибыли. При этом предприниматель подтвердил, что ни о каких льготах и поблажках для МНК, в отличие от крупных компаний, сегодня речи не идет.
Если посмотреть на прибыль «СМП-Нефтегаза» за 2019 год — 1,6 млрд рублей, то, на минуточку, правительство отнимет 63%. Но если прибыль еще и просядет, а это выглядит практически неизбежным, что вообще останется компании? Надо сказать, этот пример наглядно демонстрирует, что основной удар пришелся на предприятия, занятые не столько на месторождениях с высоковязкой нефтью (именно на них почему-то сконцентрировалось большинство обсуждающих), сколько на сильно выработанных. И становится ясно, что оцененное компанией увеличение налогового бремени «Татнефти» на 80 млрд (при 23 млрд прибыли по РСБУ за 6 месяцев текущего года), это не спекуляции, а новая суровая реальность, которую формирует правительство для оператора Ромашкинского месторождения.
Ситуация с «Трансойлом» тоже не радужная, но чуть лучше: его раскулачат на 100 млн из 685 млн, или на 15%
Такие выкладки наводят на мысль о некой дискриминация по качественному признаку: у кого месторождение значительно выработано (требующее больших/дополнительных вложений) — у тех и упадет добыча, и доля таких предприятий в общероссийском падении добычи, соответственно, окажется больше. Тем самым правительство РФ откровенно заявило, что ему важнее сиюминутные выгоды, нежели вложения в будущее. Ибо принятые поправки фактически стимулируют компании интенсивнее разрабатывать «молодые», еще не иссякающие месторождения, которые рано или поздно (а при таком подходе раньше, чем думалось) также окажутся в списке выработанных. А ведь уже сегодня, как говорят эксперты, коммерчески извлекаемых запасов нефти в стране осталось на 20 лет…
Но давайте закончим с компаниями Комарова. Ситуация с «Трансойлом» тоже не радужная, но чуть лучше: его раскулачат на 100 млн из 685 млн, или на 15%. Хотя эта доля рассчитана, исходя из «нормальной» прибыли 2019 года, а не от итогового результата 2020-го, который, вероятно, будет раза в три 3 скромнее. Так что по факту у «Трансойла» заберут половину заработанного.
Оцененное компанией увеличение налогового бремени «Татнефти» на 80 млрд, это не спекуляции, а новая суровая реальность, которую формирует правительство для оператора Ромашкинского месторождения
ПОЛОВИНА ОБОРОТА И ПРИБЫЛИ ТАТАРСТАНСКИХ МНК СВЯЗАНЫ С ТАХАУТДИНОВЫМ И Ко
Теперь о тех, кого также не обойдут налоговые новации, но по каким-то своим причинам решил не комментировать сложившуюся ситуацию. При этом не секрет, что большинство МНК в РТ связаны с действующим и бывшим менеджментом «Татнефти». И больше всего малых нефтяных компаний РТ так или иначе связаны с именем бывшего генерального директора «Татнефти», а ныне одного из акционеров системообразующей компании РТ и крупного нефтесервисного холдинга «ТаграС» Шафагата Тахаутдинова и его сына Рустема Тахаутдинова.
В качестве бенефициара напрямую или через холдинг «Олимп Ю» Шафгата Фахразович указан в 14 компаниях с суммарной выручкой 62 млрд рублей по итогам прошлого года и прибылью 16,4 млрд рублей — на 150 млн меньше, чем по итогам 2018 года. Это «Предприятие Кара Алтын», «Шешмаойл», «Алойл», «Охтин-Ойл», «Троицкнефть», «Иделойл», «НК-Геология», «Геология», «Садакойл», «Благодаров-Ойл», «Кондурчанефть», «Меллянефть», «Карбон-ойл», «Бенталь». Уточним, что, к примеру, в «Алойле» 42,5% капитала напрямую оформлена на родственников Тахаутдинова Гали, Булата и Рената Ганиевых, а на Шафагата Фахразовича только 4,5%.
Суммарно МНК, включенные нами в перечень, накрутили за прошлый год 132 млрд рублей выручки и заработали чистыми 32,7 млрд рублей, то есть Тахаутдинов и Ко связаны по меньшей мере с половиной оборота и прибыли. Оговорку мы сделали потому, что у некоторых компаний владение прописано не слишком прозрачно, так что учредителем могут оказаться самые разные лица.
К примеру, у «Татойлгаза» в последнем раскрытом на данный момент отчете владельцем 7%-й доли указан Роберт Фассахов, но кто владеет еще 93%, неясно. Ранее в учредителях этой МНК числилась «Татнефть», но затем компания была оформлено на офшоры «Свенсон инвестмент лимитед», «Жасмин лимитед» и «Мебена интерпрайзис лимитед».
Больше всего малых нефтяных компаний РТ так или иначе связаны с именем одного из акционеров холдинга «ТаграС» Шафагата Тахаутдинова и его сына Рустема Тахаутдинова
За управляющей компанией укрылись и владельцы группы «Татнефтепром», работающей на месторождениях высоковязкой нефти. Она контролируется через закрытый паевой инвестиционный фонд «Вектор Плюс» и УК «Инфраструктурные инвестиции». При этом счет, открытый в подконтрольном «Татнефти» банке «Зенит» может свидетельствовать в пользу тесных связей ГК с крупнейшей нефтяной компанией Татарстана и близких к ней структур.
Суммарно «Татнефтепром» и «Татнефтепром-Зюзеевнефть» получили за прошлый год 13,3 млрд выручки и 4,3 млрд рублей прибыли.
Не самые простые месторождения и у крупнейшего игрока из нашего списка, «Татнефтеодачи»: 86,3% запасов Елгинского и Степноозёрского месторождений являются трудноизвлекаемыми. Бенефициаром компании является бывший вице-президент «Роснефти» Эдуард Худайнатов. Впрочем, по известности у него найдутся конкуренты: так, «Малую нефтяную компанию Татарстана» («МНКТ») контролируют сыновья первого президента РТ Минтимера Шаймиева Айрат и Радик, а также внук Тимур Айратович.
В АО «ГРИЦ» Станислав и Виктор Головко владеют чуть более чем 54%-ми капитала, еще 10% в портфеле у Айрата Галлямова и 5% у Минсагита Шакирова. Компании «Хит Р» и «Русланойл» единолично контролирует Рафаэль Мингазов.
Казалось бы, что до разных небожителей рядовым татарстанцам? К сожалению, их это также затрагивает. Ведь часть налогов и платежей МНК отправлялись в республиканский бюджет. Может быть, раньше это было незаметно, но в условиях серьезного дефицита бюджета становится важным. К тому же, госхолдинг «Связьинвестнефтехим» связан с несколькими компаниями из нашего перечня: через ЗАО «Нефтеконсорциум» (25% принадлежит СИНХу) он является совладельцем МНК «Троицкнефть» и «Меллянефть». Так что бюджет республики пострадает не только от масштабного падения дивидендов от «Татнефти», но и от ухудшения условий работы малых компаний. Впрочем, в госхолдинге нашему изданию сообщили, что не рассчитывали потери МНК, в которых участвуют.
Добавим, что распределение оставшихся 75% капитала в «Нефтеконсорциуме» на сегодня неясно: известно, что в нем участвуют 7 физлиц. На 2002 год капитал равными долями контролировали Ренат Муслимов, Фанис Валиев, Азат Салахов и Эсаф Сулейманов.
«Малую нефтяную компанию Татарстана» («МНКТ») контролируют сыновья первого президента РТ Минтимера Шаймиева Айрат и Радик, а также внук Тимур Айратович
БЕЙ СВОИХ, ЧТОБЫ ЧУЖИЕ ОБОГАЩАЛИСЬ?
Всем этим учредителям татарстанских МНК стоит признать: тучные годы закончились, и, вероятно, вернутся нескоро. Вообще все выглядит так, будто правительство рассчитывает, что МНК в плохие годы перебьются сухим пайком либо вскроют кубышку нажитого ранее. Похоже, что такие вещи как заморозка программ развития, падение добычи и в дальнейшем сложное восстановление — то, что ждет отрасль или, как минимум, компании, работающие на глубоко выработанных месторождениях, которые после налогового «локдауна» будет сложно вывести на прежнюю мощность. Какие уж тут инвестиции, о которых грезят в Кремле и около него!
Никто пока не отменял и требование сократить нефтедобычу в РФ на 2,5 млн баррелей (вместо изначально предложенных 0,5 млн), ставшее условием заключенного соглашения с Саудовской Аравией. И это условие ведет к самым неприятным последствиям для отечественной нефтяной отрасли. Как пояснил «БИЗНЕС Online» партнер информационно-консалтингового агентства RusEnergy Михаил Крутихин, дело в том, что если не добиться от саудитов согласия отменить с 1 июля часть требований по снижению добычи, то российским компаниям придется консервировать низкодебетовые скважины с трудноизвлекаемой нефтью. «Придется выводить из строя целые промыслы. Пока наши нефтекомпании еще могут играть с периодическим отключением высокодебетовых скважин, не закрывая полностью месторождения. Но если требование для России держать добычу не выше 8,5 миллиона баррелей в день продлится далее 30 июня, то придется наносить очень серьезный ущерб всей российской нефтяной отрасли», — сказал он.
Эксперт отметил, что ущерб будет уже на уровне технологий добычи
Эксперт отметил, что ущерб будет уже на уровне технологий добычи. Так, на скважинах с малым дебетом и высокой обводненностью придется убрать устаревшие погружные насосы и поставить цементные пробки внизу и вверху от продуктивного пласта. «Потом никакого смысла расконсервировать такую скважину не будет. Это нерентабельно. А в России таких скважин 85 процентов. Если их начнут массово закрывать, это будет уже другая картина в российской нефтяной отрасли» — считает Крутихин.
Думается, сказанное экспертом справедливо и в случае, когда месторождения начнут консервировать отнюдь не под давлением Саудовской Аравии. Теперь и российское правительство повысило вероятность подобного развития событий без какой-либо посторонней помощи. Если же котировки нефти пойдут в рост, то и большую часть сливок снимут те, кто быстрее всех «разморозит» скважины — то есть, арабы и американские сланцевики.
Главными же пострадавшими от этого налогового кульбита стали российские, в частности, татарстанские компании, разрабатывающие глубоко выработанные месторождения. Их прибыль после налоговой реформы в плохом сценарии может составить 5-20% к уровню 2019 года. И очень похоже на то, что 2018–2019 годы с рекордной прибылью (пусть в рублевом эквиваленте), а у кого-то и с щедрыми дивидендами, останутся недосягаемым эталоном на несколько ближайших лет как для крупных игроков, так и для малых нефтяных компаний.
Читать далее...
Антикризисная «продразверстка» правительства РФ ударит не только по крупным сырьевым предприятиям, но и по малым нефтяным компаниям, коих в Татарстане работает несколько десятков. При этом потери предполагаются существенные, исчисляемые сотнями миллионов и миллиардами рублей, — только «СМП-Нефтегаз» Фоата Комарова недосчитается 1 млрд рублей. В том, кто еще пострадает от налоговых новаций и какими последствиями те грозят, разбирался «БИЗНЕС Online».
Со слов Фоата Фагимовича, «СМП-Нефтегаз», работающий на глубоко выработанных месторождениях, недополучит около 1 млрд рублей, а «Трансойл», занятый в разработке тяжелой нефти — около 100 млн рублей прибыли
У КОМАРОВа отнимут 1,1 млрд рублей
За спорами об отмене льгот для «Татнефти» практически незамеченным остался другой факт. Налоговая антикризисная продразверстка правительства ударит не только по крупным предприятиям, на которые был в первую очередь обращен взгляд общественности, но и по малым нефтяным компаниям, коих в Татарстане несколько десятков.
Сразу же надо сказать, что традиционно закрытые от посторонних глаз МНК почти в полном составе проигнорировали запрос «БИЗНЕС Online». В лучшую сторону в этом плане всегда выделялся известный бизнесмен и меценат Фоат Комаров, который контролирует две малые нефтяные компании и ответил на наши вопросы. Со слов Фоата Фагимовича, «СМП-Нефтегаз», работающий на глубоко выработанных месторождениях, недополучит около 1 млрд рублей, а «Трансойл», занятый в разработке тяжелой нефти — около 100 млн рублей прибыли. При этом предприниматель подтвердил, что ни о каких льготах и поблажках для МНК, в отличие от крупных компаний, сегодня речи не идет.
Если посмотреть на прибыль «СМП-Нефтегаза» за 2019 год — 1,6 млрд рублей, то, на минуточку, правительство отнимет 63%. Но если прибыль еще и просядет, а это выглядит практически неизбежным, что вообще останется компании? Надо сказать, этот пример наглядно демонстрирует, что основной удар пришелся на предприятия, занятые не столько на месторождениях с высоковязкой нефтью (именно на них почему-то сконцентрировалось большинство обсуждающих), сколько на сильно выработанных. И становится ясно, что оцененное компанией увеличение налогового бремени «Татнефти» на 80 млрд (при 23 млрд прибыли по РСБУ за 6 месяцев текущего года), это не спекуляции, а новая суровая реальность, которую формирует правительство для оператора Ромашкинского месторождения.
Ситуация с «Трансойлом» тоже не радужная, но чуть лучше: его раскулачат на 100 млн из 685 млн, или на 15%
Такие выкладки наводят на мысль о некой дискриминация по качественному признаку: у кого месторождение значительно выработано (требующее больших/дополнительных вложений) — у тех и упадет добыча, и доля таких предприятий в общероссийском падении добычи, соответственно, окажется больше. Тем самым правительство РФ откровенно заявило, что ему важнее сиюминутные выгоды, нежели вложения в будущее. Ибо принятые поправки фактически стимулируют компании интенсивнее разрабатывать «молодые», еще не иссякающие месторождения, которые рано или поздно (а при таком подходе раньше, чем думалось) также окажутся в списке выработанных. А ведь уже сегодня, как говорят эксперты, коммерчески извлекаемых запасов нефти в стране осталось на 20 лет…
Но давайте закончим с компаниями Комарова. Ситуация с «Трансойлом» тоже не радужная, но чуть лучше: его раскулачат на 100 млн из 685 млн, или на 15%. Хотя эта доля рассчитана, исходя из «нормальной» прибыли 2019 года, а не от итогового результата 2020-го, который, вероятно, будет раза в три 3 скромнее. Так что по факту у «Трансойла» заберут половину заработанного.
Оцененное компанией увеличение налогового бремени «Татнефти» на 80 млрд, это не спекуляции, а новая суровая реальность, которую формирует правительство для оператора Ромашкинского месторождения
ПОЛОВИНА ОБОРОТА И ПРИБЫЛИ ТАТАРСТАНСКИХ МНК СВЯЗАНЫ С ТАХАУТДИНОВЫМ И Ко
Теперь о тех, кого также не обойдут налоговые новации, но по каким-то своим причинам решил не комментировать сложившуюся ситуацию. При этом не секрет, что большинство МНК в РТ связаны с действующим и бывшим менеджментом «Татнефти». И больше всего малых нефтяных компаний РТ так или иначе связаны с именем бывшего генерального директора «Татнефти», а ныне одного из акционеров системообразующей компании РТ и крупного нефтесервисного холдинга «ТаграС» Шафагата Тахаутдинова и его сына Рустема Тахаутдинова.
В качестве бенефициара напрямую или через холдинг «Олимп Ю» Шафгата Фахразович указан в 14 компаниях с суммарной выручкой 62 млрд рублей по итогам прошлого года и прибылью 16,4 млрд рублей — на 150 млн меньше, чем по итогам 2018 года. Это «Предприятие Кара Алтын», «Шешмаойл», «Алойл», «Охтин-Ойл», «Троицкнефть», «Иделойл», «НК-Геология», «Геология», «Садакойл», «Благодаров-Ойл», «Кондурчанефть», «Меллянефть», «Карбон-ойл», «Бенталь». Уточним, что, к примеру, в «Алойле» 42,5% капитала напрямую оформлена на родственников Тахаутдинова Гали, Булата и Рената Ганиевых, а на Шафагата Фахразовича только 4,5%.
Суммарно МНК, включенные нами в перечень, накрутили за прошлый год 132 млрд рублей выручки и заработали чистыми 32,7 млрд рублей, то есть Тахаутдинов и Ко связаны по меньшей мере с половиной оборота и прибыли. Оговорку мы сделали потому, что у некоторых компаний владение прописано не слишком прозрачно, так что учредителем могут оказаться самые разные лица.
К примеру, у «Татойлгаза» в последнем раскрытом на данный момент отчете владельцем 7%-й доли указан Роберт Фассахов, но кто владеет еще 93%, неясно. Ранее в учредителях этой МНК числилась «Татнефть», но затем компания была оформлено на офшоры «Свенсон инвестмент лимитед», «Жасмин лимитед» и «Мебена интерпрайзис лимитед».
Больше всего малых нефтяных компаний РТ так или иначе связаны с именем одного из акционеров холдинга «ТаграС» Шафагата Тахаутдинова и его сына Рустема Тахаутдинова
За управляющей компанией укрылись и владельцы группы «Татнефтепром», работающей на месторождениях высоковязкой нефти. Она контролируется через закрытый паевой инвестиционный фонд «Вектор Плюс» и УК «Инфраструктурные инвестиции». При этом счет, открытый в подконтрольном «Татнефти» банке «Зенит» может свидетельствовать в пользу тесных связей ГК с крупнейшей нефтяной компанией Татарстана и близких к ней структур.
Суммарно «Татнефтепром» и «Татнефтепром-Зюзеевнефть» получили за прошлый год 13,3 млрд выручки и 4,3 млрд рублей прибыли.
Не самые простые месторождения и у крупнейшего игрока из нашего списка, «Татнефтеодачи»: 86,3% запасов Елгинского и Степноозёрского месторождений являются трудноизвлекаемыми. Бенефициаром компании является бывший вице-президент «Роснефти» Эдуард Худайнатов. Впрочем, по известности у него найдутся конкуренты: так, «Малую нефтяную компанию Татарстана» («МНКТ») контролируют сыновья первого президента РТ Минтимера Шаймиева Айрат и Радик, а также внук Тимур Айратович.
В АО «ГРИЦ» Станислав и Виктор Головко владеют чуть более чем 54%-ми капитала, еще 10% в портфеле у Айрата Галлямова и 5% у Минсагита Шакирова. Компании «Хит Р» и «Русланойл» единолично контролирует Рафаэль Мингазов.
Казалось бы, что до разных небожителей рядовым татарстанцам? К сожалению, их это также затрагивает. Ведь часть налогов и платежей МНК отправлялись в республиканский бюджет. Может быть, раньше это было незаметно, но в условиях серьезного дефицита бюджета становится важным. К тому же, госхолдинг «Связьинвестнефтехим» связан с несколькими компаниями из нашего перечня: через ЗАО «Нефтеконсорциум» (25% принадлежит СИНХу) он является совладельцем МНК «Троицкнефть» и «Меллянефть». Так что бюджет республики пострадает не только от масштабного падения дивидендов от «Татнефти», но и от ухудшения условий работы малых компаний. Впрочем, в госхолдинге нашему изданию сообщили, что не рассчитывали потери МНК, в которых участвуют.
Добавим, что распределение оставшихся 75% капитала в «Нефтеконсорциуме» на сегодня неясно: известно, что в нем участвуют 7 физлиц. На 2002 год капитал равными долями контролировали Ренат Муслимов, Фанис Валиев, Азат Салахов и Эсаф Сулейманов.
«Малую нефтяную компанию Татарстана» («МНКТ») контролируют сыновья первого президента РТ Минтимера Шаймиева Айрат и Радик, а также внук Тимур Айратович
БЕЙ СВОИХ, ЧТОБЫ ЧУЖИЕ ОБОГАЩАЛИСЬ?
Всем этим учредителям татарстанских МНК стоит признать: тучные годы закончились, и, вероятно, вернутся нескоро. Вообще все выглядит так, будто правительство рассчитывает, что МНК в плохие годы перебьются сухим пайком либо вскроют кубышку нажитого ранее. Похоже, что такие вещи как заморозка программ развития, падение добычи и в дальнейшем сложное восстановление — то, что ждет отрасль или, как минимум, компании, работающие на глубоко выработанных месторождениях, которые после налогового «локдауна» будет сложно вывести на прежнюю мощность. Какие уж тут инвестиции, о которых грезят в Кремле и около него!
Никто пока не отменял и требование сократить нефтедобычу в РФ на 2,5 млн баррелей (вместо изначально предложенных 0,5 млн), ставшее условием заключенного соглашения с Саудовской Аравией. И это условие ведет к самым неприятным последствиям для отечественной нефтяной отрасли. Как пояснил «БИЗНЕС Online» партнер информационно-консалтингового агентства RusEnergy Михаил Крутихин, дело в том, что если не добиться от саудитов согласия отменить с 1 июля часть требований по снижению добычи, то российским компаниям придется консервировать низкодебетовые скважины с трудноизвлекаемой нефтью. «Придется выводить из строя целые промыслы. Пока наши нефтекомпании еще могут играть с периодическим отключением высокодебетовых скважин, не закрывая полностью месторождения. Но если требование для России держать добычу не выше 8,5 миллиона баррелей в день продлится далее 30 июня, то придется наносить очень серьезный ущерб всей российской нефтяной отрасли», — сказал он.
Эксперт отметил, что ущерб будет уже на уровне технологий добычи
Эксперт отметил, что ущерб будет уже на уровне технологий добычи. Так, на скважинах с малым дебетом и высокой обводненностью придется убрать устаревшие погружные насосы и поставить цементные пробки внизу и вверху от продуктивного пласта. «Потом никакого смысла расконсервировать такую скважину не будет. Это нерентабельно. А в России таких скважин 85 процентов. Если их начнут массово закрывать, это будет уже другая картина в российской нефтяной отрасли» — считает Крутихин.
Думается, сказанное экспертом справедливо и в случае, когда месторождения начнут консервировать отнюдь не под давлением Саудовской Аравии. Теперь и российское правительство повысило вероятность подобного развития событий без какой-либо посторонней помощи. Если же котировки нефти пойдут в рост, то и большую часть сливок снимут те, кто быстрее всех «разморозит» скважины — то есть, арабы и американские сланцевики.
Главными же пострадавшими от этого налогового кульбита стали российские, в частности, татарстанские компании, разрабатывающие глубоко выработанные месторождения. Их прибыль после налоговой реформы в плохом сценарии может составить 5-20% к уровню 2019 года. И очень похоже на то, что 2018–2019 годы с рекордной прибылью (пусть в рублевом эквиваленте), а у кого-то и с щедрыми дивидендами, останутся недосягаемым эталоном на несколько ближайших лет как для крупных игроков, так и для малых нефтяных компаний.
Читать далее...