Оффлайн
- Регистрация
- 21.07.20
- Сообщения
- 40.408
- Реакции
- 1
- Репутация
- 0
Что же до осознания непререкаемости обязательств, то и в случаях с давно состоявшимися государствами оно приходило (если приходило) далеко не сразу. Что уж говорить о только что возникших. Тут требуется особо кропотливая и спокойная последовательная работа – как совместная, так и каждого над самим собой.
Тем более, что 26 лет тому назад никому и в страшном сне не могло привидеться, насколько стремительно будет осыпаться система международного права. И как много внешних игроков, решив, что Россия ослабла навсегда, кинутся в зону её ответственности в надежде поживиться.
Эта развивающаяся по инерции тенденция сейчас усиливается стремлением сдержать вновь возникающие у нас военные и геополитические шансы. После неудачи, возможно временной, целиком «занять» Россию Белоруссией и Навальным, карабахский конфликт – с учётом комплекса по уши вовлечённой в него Турции из-за нарушения нами её планов в Сирии и её нервозности по поводу внешнеполитической активности Армении – приходится как нельзя более кстати.
И неважно, что Кремль сохраняет оптимальное положение над схваткой. Кстати, обвинения со всех сторон в том, что мы поставляем примерно одинаковые вооружения и армянской, и азербайджанской стороне, глубоко наивны по сути. Вся история последних семидесяти пяти лет красноречиво свидетельствует о том, что нет лучшего гаранта сохранения мира, чем равенство военных возможностей.
Если Азербайджан не выдохнется в ближайшее время, то бои приобретут затяжной характер. Баку всегда преувеличивал своё превосходство в живой силе и технике. На стороне Карабаха и Армении – сила духа, а грозного вооружения и там хватает.
Дело не только в том, что азербайджанцы за почти тридцать лет конфликта с завидным постоянством демонстрируют недостаточную подготовку, неумение и нежелание воевать. Но и в том, что карабахским армянам, в отличие от них, некуда деваться.
Им проще, как не раз бывало в их многовековой истории, биться до последнего на пороге собственного дома, чем отступать. В частности, они не могут позволить противнику продвинуться до Лачинского коридора. Так как это грозит перерезать дорогу жизни для Карабаха.
Однако, в сравнении с 1992-1994 и 2016 годами, в обеих странах появились и новые элементы общей ситуации. Я бы не стал в этой связи придавать особого значения последним обменам заявлениями между представителями армянских и азербайджанских властей. Они выдержаны в обтекаемых выражениях и имеют явно пропагандистский характер.
Понятно, что, как и раньше, на переговоры вынуждена будет пойти сторона, терпящая неудачи. Пока это по-прежнему Азербайджан.
Так что же необычного? А вот что: Пашинян не может упустить победу из своих рук. Если он окажется несостоятельным, как лидер противостояния, и победителем будет карабахский клан, чьи вожди сейчас все на фронте, то под вопросом окажется не только политическая судьба его и его сторонников, но и их жизни. По-видимому, заметная в последние дни взволнованность премьера Армении вызвана именно такой альтернативой.
Со своей стороны, у Алиева ситуация просто патовая. Как показывают полторы недели боёв, победить он не в состоянии. Но и согласиться с отсутствием результата – тоже: его режим может быть, в таком случае, просто сметён руками нищих беженцев. Впрочем, затяжная вялотекущая война чревата таким же результатом. Цугцванг.
Азербайджан не смирится с потерей своей территории. Арцах (и Армения в целом) не без основания рассматривает их сохранение под своим контролем как гарантию физического выживания части, а то и всей нации. Позиции слишком диаметральны, чтобы можно было надеяться на их быстрое сближение. Отсюда и периодические срывы мирного процесса.
Понятно, что для Еревана и Баку достойный выход из положения – вопрос жизни и смерти. Но и перед Москвой стоит не менее трудный выбор.
Падение Алиева нам теперь ни к чему: это грозит хаосом и усилением Турции. Уговорить Пашиняна и Арутюняна уступить тому ещё пару километров, чтобы алиевский режим зафиксировал формальную «победу»? Тогда мы рискуем новой дестабилизацией Армении и новым витком напряжённости.
Оптимальным остаётся вариант замороженного конфликта. Укрепить его может размещение миротворческих сил, наподобие тех, что стоят у нас в Приднестровье. Правда, на это должны быть согласны обе стороны, что пока вряд ли возможно. Но над этим, по-моему, стоит крепко задуматься, хорошо просчитав все последствия нашего непосредственного присутствия на линии разграничения.
Тем более, что 26 лет тому назад никому и в страшном сне не могло привидеться, насколько стремительно будет осыпаться система международного права. И как много внешних игроков, решив, что Россия ослабла навсегда, кинутся в зону её ответственности в надежде поживиться.
Эта развивающаяся по инерции тенденция сейчас усиливается стремлением сдержать вновь возникающие у нас военные и геополитические шансы. После неудачи, возможно временной, целиком «занять» Россию Белоруссией и Навальным, карабахский конфликт – с учётом комплекса по уши вовлечённой в него Турции из-за нарушения нами её планов в Сирии и её нервозности по поводу внешнеполитической активности Армении – приходится как нельзя более кстати.
И неважно, что Кремль сохраняет оптимальное положение над схваткой. Кстати, обвинения со всех сторон в том, что мы поставляем примерно одинаковые вооружения и армянской, и азербайджанской стороне, глубоко наивны по сути. Вся история последних семидесяти пяти лет красноречиво свидетельствует о том, что нет лучшего гаранта сохранения мира, чем равенство военных возможностей.
Если Азербайджан не выдохнется в ближайшее время, то бои приобретут затяжной характер. Баку всегда преувеличивал своё превосходство в живой силе и технике. На стороне Карабаха и Армении – сила духа, а грозного вооружения и там хватает.
Дело не только в том, что азербайджанцы за почти тридцать лет конфликта с завидным постоянством демонстрируют недостаточную подготовку, неумение и нежелание воевать. Но и в том, что карабахским армянам, в отличие от них, некуда деваться.
Им проще, как не раз бывало в их многовековой истории, биться до последнего на пороге собственного дома, чем отступать. В частности, они не могут позволить противнику продвинуться до Лачинского коридора. Так как это грозит перерезать дорогу жизни для Карабаха.
Однако, в сравнении с 1992-1994 и 2016 годами, в обеих странах появились и новые элементы общей ситуации. Я бы не стал в этой связи придавать особого значения последним обменам заявлениями между представителями армянских и азербайджанских властей. Они выдержаны в обтекаемых выражениях и имеют явно пропагандистский характер.
Понятно, что, как и раньше, на переговоры вынуждена будет пойти сторона, терпящая неудачи. Пока это по-прежнему Азербайджан.
Так что же необычного? А вот что: Пашинян не может упустить победу из своих рук. Если он окажется несостоятельным, как лидер противостояния, и победителем будет карабахский клан, чьи вожди сейчас все на фронте, то под вопросом окажется не только политическая судьба его и его сторонников, но и их жизни. По-видимому, заметная в последние дни взволнованность премьера Армении вызвана именно такой альтернативой.
Со своей стороны, у Алиева ситуация просто патовая. Как показывают полторы недели боёв, победить он не в состоянии. Но и согласиться с отсутствием результата – тоже: его режим может быть, в таком случае, просто сметён руками нищих беженцев. Впрочем, затяжная вялотекущая война чревата таким же результатом. Цугцванг.
Азербайджан не смирится с потерей своей территории. Арцах (и Армения в целом) не без основания рассматривает их сохранение под своим контролем как гарантию физического выживания части, а то и всей нации. Позиции слишком диаметральны, чтобы можно было надеяться на их быстрое сближение. Отсюда и периодические срывы мирного процесса.
Понятно, что для Еревана и Баку достойный выход из положения – вопрос жизни и смерти. Но и перед Москвой стоит не менее трудный выбор.
Падение Алиева нам теперь ни к чему: это грозит хаосом и усилением Турции. Уговорить Пашиняна и Арутюняна уступить тому ещё пару километров, чтобы алиевский режим зафиксировал формальную «победу»? Тогда мы рискуем новой дестабилизацией Армении и новым витком напряжённости.
Оптимальным остаётся вариант замороженного конфликта. Укрепить его может размещение миротворческих сил, наподобие тех, что стоят у нас в Приднестровье. Правда, на это должны быть согласны обе стороны, что пока вряд ли возможно. Но над этим, по-моему, стоит крепко задуматься, хорошо просчитав все последствия нашего непосредственного присутствия на линии разграничения.